Страницы 33-37

Через два дня они вернулись на Моджату и, казалось, уже ничто не может помешать Артуру предотвратить попытки вогонов, грибулонцев и прочих недоброжелателей устроить Земле апокалипсис, но выяснились дополнительные обстоятельства.

Все заинтересованные лица собрались в кают-компании «Надиси Нзури» для начала эксперимента и механик Дото Фунди сказал:

— Помните, я сказал, что есть пара плохих новостей?

— Да, о том, что темпоральные медузы вымерли, — Усо кивнул.

— Ну, это не всё, — изрёк Дото. — Проблема в том, что есть еще кое-что.

— Ну, не тяни! — Музики Ва аж расстроился. Ему не терпелось спасти Землю.

— В общем, — механик обратился к Артуру. — У тебя будет только пять минут. И ты сможешь отправиться только в то прошлое, в котором ты есть. Потому что перемещается не тело, а сознание. Более того. Пробыв там пять минут, ты вернешься сюда. А тот Артур Дент рассыплется в прах, будто и не было его.

— Другими словами, — сказал Артур. — Я не смогу отправиться на корабль вогона и отменить уничтожение, если там меня не было.

— Не сможешь, — Фунди кивнул.

— И у меня будет только пять минут. Там в прошлом. И прошлый я через эти пять минут исчезнет навсегда, а нынешний я вернусь сюда в это тело. Так? — Артур Дент говорил так спокойно, как только мог, но сердце его билось всё сильнее.

— Так, — виновато сказал механик, — в теории.

— Что значит — в теории? — спросил Ва поникшим голосом.

— Это значит, — ответил вместо Дото Слартибартфаст, — что это первое испытание часов.

— Прости, Артур Дент, — механик вздохнул.

— Да ладно, — Артур надел часы и погладил прозрачную крышку циферблата. — Спасибо тебе, Фунди. Это отличная машина времени.

— Так что, куда отправишься? — Усо Мчанга задумчиво разглядывал часы на руке у Артура. — Черт, у тебя есть всего пять минут, — он не очень разбирался в том, что означает земная ругательная терминология, но слово «чёрт» нравилось ему своей экспрессией и тем, что в него можно было вложить почти любой смысл. — Как можно спасти планету за пять минут?

— Я не знаю, — Артур покачал головой, — когда я в последний раз видел такие часы, они были в руках моей дочери. Может, это знак? Может, я должен спасти её?

— А ты любил свою дочь? — поинтересовался Слартибартфаст.

— Я её не знал… толком не знал, — Дент покачал головой. — Я уже начал её любить, наверное. Но потом она предала меня. Выкрала посылку, сбежала. Она, пожалуй, всё разрушила.

Он вдруг ощутил себя очень виноватым. Перед всеми. Перед Аграджагом, который в очередной раз отдал для него свою жизнь. Перед Рэндом, которую назвал предательницей. Разве имеет он на это право? Разве ребенок может быть предателем? Разве был он хорошим отцом? Был ли он вообще отцом?

— Слушай, — старший помощник тронул его за предплечье. — Я понимаю, ты хочешь спасти свою дочь, это логично. Это правильно. Но если она один раз уничтожила планету…

— Она не уничтожала, — перебил его Артур через чур резко и тут же осекся. — Извини, я просто на взводе.

— Я имею в виду, что она стала основным звеном в цепочки событий, приведших к уничтожению Земли, — терпеливо продолжил Музики ни капли не обидевшись. — Её использовали. Это факт. Но ты можешь переправиться только в своё тело. То есть, в тот момент, когда у тебя не было с девочкой общего языка. За пять минут ты не убедишь её, что ты в теле «настоящего» на самом деле — пришелец из будущего.

— Да я и не буду, — ответил Артур, — я просто уничтожу птицу и вернусь к вам. Вот и всё.

— А если эту тварь так просто не уничтожить? — Усо пожевал свою зеленую губу. — Ты ничего не сможешь взять с собой, перемещается только сознание. Более того, тогдашний ты исчезнешь. Сознание вернется сюда. А дело может остаться незавершенным.

— Что же мне делать?! — в отчаянии Артур ухватился руками за голову.

— Мне представляется, — подал голос Правитель Вселенной, — побыть счастливым.

— Что ты хочешь этим сказать? — Артур Дент уставился на Правителя.

— То, что сказал, — тот улыбнулся. — Бродский сказал: мир, вероятно, спасти уже не удастся, но отдельного человека всегда можно.

— Бродский? — Дент нахмурился, — я не понимаю. Кто такой Бродский?

— Землянин, — Правитель Вселенной махнул рукой. — Не суть. Просто вернись в тот момент, когда был счастлив. Несчастный человек не может быть спасителем. Это глупо.

— Глупо… — повторил Артур. — Глупо… да. Но я не помню, когда я был счастлив. Я последнее время ощущаю себя Марвином.

— О, я помню это депрессивное творение, — Слартибартфаст засмеялся. — Он всё время жаловался. Буквально на всё. Вот уж кто никогда не был счастлив, так это старина Марвин.

— Марвин? Сверхробот с «Золотого сердца»? — воскликнул Усо.

— Ага, верно, — покивал Слартибартфаст. — Интересно, где он сейчас?

— Нигде, — мрачно сказал Артур. — Он умер. И перед смертью он был счастлив. Он смотрел на послание. На чертово послание, которое я считал твоим, — он глянул на Правителя. — Горящие буквы. И ему понравилось. Он был счастлив.

Тут он замолчал, вспомнив, как они с Фенчёрч тащили робота к этим буквам, как тот разваливался буквально на ходу. Как стояли они там обнявшись и смотрели на полыхающую фразу «Извините за беспокойство» над навсегда замершим механизмом Марвина. Он вспомнил это так, будто всё было вчера. И всё понял.

Минуту спустя Артур собрался с духом и выставил на часах время и дату.

— Ну, — сказал он, — если я не вернусь, не грустите. Меня наверняка снова разнесет на атомы и стану чьим-нибудь прыщом.

Усо нервно потеребил пуговицу капитанского кителя.

— Этого не должно произойти. Не на моём корабле.

— Надеюсь, после всего этого ты сможешь мне сказать, что именно такого особенного в твоем корабле, — Дент защелкнул вращатель и мир вокруг него стал размытым, будто написанным акварелью кистью очень неумелого художника.

Боль разорвала его мозг. Прошлая жизнь буквально пролетала у него перед глазами. Кто-то очень огромный жуткий и невидимый стирал её резинкой. Вот встреча с дельфинами, вот недавнее путешествие в поисках Правителя Вселенной, вот Слартибартфаст, удивленный и обрадованный, вот аквариум и годы пребывания в нем. Взрыв, Рэндом, Элвис, Форд с пробитой головой, обсуждение ножа для сэндвичей.

Его словно вращало в блендере из воспоминаний. Голова закружилась, сознание помутнело, к горлу подкатил ком. Шум в ушах превратился в ультразвук. И всё стихло. Тишина эта стала пронзительной, острой, невыносимой, Дент ощутил под ногами почву. И его, наконец, вырвало.

— Господи, Артур, ты в порядке? Это, наверное, от жары.

Такие знакомые ладони легли на его плечи, такие родные.

— Теперь да, — прошептал он хрипло, нащупывая в кармане платок и утирая губы. — Но это ненадолго.

— Погоди, у меня есть мятная карамелька, — Фенчёрч копалась в карманах, а он разогнулся и смотрел на нее во все глаза.

Девушка подняла голову, запихивая в рот Артура конфету. Он машинально разгрыз ее и ощутил резкий мятный вкус. Их взгляды встретились, и Фенчёрч застыла, а потом ахнула и прикрыла рот ладонью. — Это… Это не ты… — она попятилась.

«Она поняла, я знал, что ей не придется объяснять», — подумал Артур, а вслух сказал:

— Это я. Но спустя больше пятидесяти лет. У нас меньше пяти минут, потом я исчезну, Фенчёрч. Ты должна выслушать меня.

Она кивнула и шагнула ему навстречу. Их глаза ни на мгновение не теряли зрительного контакта.

— Никогда не садись на корабли с невероятностным двигателем, ты погибнешь. Просто поверь. И, я… Я люблю тебя, Фенчёрч.

— Я тебя тоже люблю, Артур, — в её глазах стояли слёзы, она никак не могла понять, что происходит, но ей было безумно страшно.

— Послушай, я потерял тебя именно так, потом скитался, а потом погиб на Земле, вместе с ней. С Землёй. А потом стал опухолью Усо Мчанга, а потом ему исполнилось сорок пять с половиной лет семь дней назад, и я услышал песню этого парня на розовом корабле, Элвис, помнишь его? Так вот он не умер, он живет во владениях Короля. Черт, Фенчёрч, черт, что я несу! Старпом Музики Ва притащил его диск на корабль и это разбудило меня. Он фанат, собирает диски. Как марки. Та песня зудела и зудела в моей башке, Фенчёрч. А механик, он гений. Он создал машину времени. Он создал эту возможность. И ты вытащи из Марвина мозг, это очень ценно. Это единственное, что осталось от «Золотого сердца». Отвези его на Моджату. Продай и сможешь жить, где захочешь. Только не возвращайся на Землю, я не уверен, что моё исчезновение здесь остановит вогонов. Птица всё еще где-то там, — Артур пытался выдать как можно больше информации. — Ты понимаешь? Ты меня понимаешь?

— Нет, — Фенчёрч сжала его пальцы обеими руками, её сил хватало только на то, чтобы не разрыдаться и одновременно впитать, запомнить каждое слово Артура.

— Ты поймешь, — прошептал Дент. — Ты — самая умная девушка в Галактике, ты вообще самая умная. Я никогда не знал никого лучше тебя. Ты будешь счастлива, ты сделаешь счастливыми других. Ты найди, пожалуйста, Форда. Он редкий идиот, он буквально чокнутый. Но он тебя не бросит. Скажи ему, что издательство захватили или захватят вогоны. Они создают птицу. Новый путеводитель. Его надо уничтожить. На нем написано «Паникуй». А паниковать не надо. Не надо паниковать, — добавил он уже сам себе.

Он порывисто прижал её к себе и его губы коснулись лба Фенчёрч, скользнули по ее носу и наконец-то замкнули поцелуем дрожащий рот. Она плакала.

— Тише… — произнес Артур, чувствуя резкую боль в мозгу. — Тише… Не паникуй.

— Что это была за песня? — всхлипывая прошептала Фенчёрч. — Та, что разбудила тебя.

— Love me tender…. Love me… — проговорил Артур и стал рассыпаться в прах прямо в её руках.

Всё закончилось спустя минуту. Самая умная девушка в Галактике упала на колени, закрыв лицо ладонями. Её сердце застыло вместе с ней в необъятном неописуемом горе. А когда она пришла в себя, то слёз уже не было, только решимость. Найдя булыжник, Фенчерч вышибла угасшему Марвину мозги и забрала то, что было похоже на основные части, затем собрала с земли то, что осталось ей от Артура (видавшее виды полотенце, путеводитель «Автостопом по Галактике» и субэфирный чуткомат, подаренный Фордом), поднялась на ноги и уставилась на горящие буквы.

— Нет уж. Не извиню, — произнесла она, отправляясь восвояси и ступни её едва касались планеты.